Джеймс Клавелл - Гайдзин. Том 2
Место для ее подписи пустовало, а ниже его стояло: Подлинность подписи удостоверена сэром Уильямом Айлсбери, посланником в Японии, рядом было оставлено место для его подписи и даты.
Горнт поднял глаза.
– Вы не можете всерьез намереваться отослать это. Это дает ей абсолютно все.
– Разве вы не советовали мне принять ее условия?
– Да, но чтобы достичь компромисса – пересмотреть их.
– Ах да, я запомнила это. Если вы согласны, я попрошу сэра Уильяма засвидетельствовать его до вашего отъезда. Доктор Хоуг пообещал забрать его сегодня вечером на ваш корабль, так что оно будет в Гонконге вместе с вами.
– Но вы не можете не понимать, что это полная капитуляция, тогда как я или кто-то другой можем добиться для вас большего!
– Есть еще вторая страница. – Она достала ее из шкатулки, ее веер бесшумно распахнулся и начал покачиваться. Слегка.
Он опять сосредоточился. Почерк был уже не таким четким и в нескольких местах смазан – могли это быть капли слез, спросил он себя?
Дорогая миссис Струан, по очевидным причинам эта часть должна быть приложена отдельно, поскольку касается только нас и не имеет отношения к сэру Уильяму. Я еще раз благодарю вас за вашу щедрость. Любезное предложение третьей тысячи в случае, если я во второй раз выйду замуж, или просто выйду замуж, как бы сказали вы, в течение года, я не могу принять, потому что не имею намерения выходить замуж ни во второй раз, ни в первый, какой бы из этих вариантов вы ни посчитали правильным…
Он снова поднял на нее глаза, пораженный.
– Это и есть ваш ответ?
Веер затрепетал.
– Закончите читать, – сказал она.
Теперь его глаза молнией скользнули по странице:
Клянусь Господом Богом, я не могу перестать верить, что я была замужем, хотя полностью отказываюсь от любых публичных или юридических претензий на этот статус, как сказано выше. Я не приму другого… мне не хочется причинять вам боль или оскорблять вас, но выйти замуж еще раз… Нет, я намереваюсь как можно скорее обустроиться в Лондоне, я чувствую себя в большей степени англичанкой, чем француженкой, язык моей матери был скорее английский, нежели французский, моя тетя была моей настоящей матерью.
Я никогда не буду пользоваться титулом «миссис», как я согласилась, но я не могу помешать другим обращаться ко мне таким образом. Сэр Уильям не примет просто «Анжелика» или «Анжелика Ришо», он будет настаивать чтобы я подписалась как миссис Анжелика Струан, урожденная Ришо, чтобы придать вышеизложенному законную силу, ибо в его представлении и понимании английского закона таково мое теперешнее юридическое имя до второго замужества.
– Он действительно это сказал? – резко спросил он.
– Нет, но мистер Скай говорит, что если его спросить, ему придется согласиться.
– Ага. – Горнт кивнул с задумчивым видом, сделал большой глоток вина и продолжил чтение, уже медленнее и более внимательно:
Если что-то из всего этого окажется неприемлемым, пожалуйста, изложите на бумаге, что еще от меня требуется, передайте документ мистеру Горнту, который говорит мне, что собирается увидеться с вами еще раз, а потом почти сразу же вернуться сюда, и я подпишу его. Я поручаю его вашему покровительству, он был очень хорошим другом вашему сыну и был добр ко мне – он посоветовал мне принять ваши милостивые условия, тогда как мистер Скай высказался против. Искренне ваша… Анжелика.
Горнт откинулся на спинку кресла, шумно выдохнул и уставился на нее в полном восхищении:
– Это гениально! Гениально! Вы соглашаетесь на все и при этом продолжаете держать Дамоклов меч над ее головой.
Веер замер.
– Как это так?
– Вы намерены жить в Лондоне и, следовательно, под охраной английского закона – до времени спящая, очевидная угроза. Вы ни разу не употребили слово «муж», но угроза присутствует, вы выводите меня в самый центр сцены, представляя как друга обеих сторон, то есть даете мне идеальную позицию для ведения переговоров. И сколь бы она ни была изобретательна, что бы еще ни предложила вам подписать, вы лишь прольете еще больше слез, вздохнете смиренно «Крепись», и вы победите. Гениальность самой высшей пробы!
– Значит, мне следует просить сэра Уильяма засвидетельствовать мою подпись?
– Да, – ответил он, завороженно глядя на нее, такую умную и смелую, и опасную. Возможно, слишком опасную. – Это шах и мат.
– Объяснитесь?
– Тесс будет в безопасности только в одном случае: если вы во второй раз выйдете замуж, а вы заблокировали этот ход. – Хотя веер остановился, ее глаза продолжали смотреть на него поверх кромки. Затем покачивания возобновились, и он протянул ей письмо назад, думая: дьявольски умно для тебя, но не для меня.
– Скай дал вам блестящий совет.
– Никто мне ничего не советовал, кроме вас, кое-что из того, что вы говорили, направило меня к этой мысли.
Его сердце подпрыгнуло.
– Этого больше никто не видел?
– Нет. И никто не увидит. Это может стать нашим секретом.
Он отметил про себя это «может стать» и задумался, куда ведет эта фраза, он сильно упал духом, но не показывал этого. Огонь на каминной решетке требовал внимания, поэтому он поднялся и пошевелил угли кочергой, давая себе время все обдумать. Воздух по-прежнему сильно пах дымом и гарью, но он не замечал ничего, только ее.
Как, черт побери, она все так сумела рассчитать? Замысел просто блестящий, все фигуры на доске, для нас обоих. Она победила, она одолеет Тесс, но я проиграл. Мне по-прежнему придется торговаться в ее пользу, и уж теперь-то я больше чем уверен в том, что мне удастся повысить ее содержание, но Анжелика ничего не уступила и оставила свой план игры открытым. Я проиграл. Главный приз мне не достанется: Она.
– Значит, ответ на мой вопрос – «нет», должен быть «нет»?
Шевельнулся только веер.
– Почему? – спросила она совершенно бесстрастно.
– Потому что как только вы выйдите замуж снова, вы проиграете всю партию, вы утратите всякую власть над Тесс Струан.
– Да, я бы утратила. – Она бесшумно сложила веер и положила его на колени. Ее глаза ни на миг не покидали его глаз, и ни на секунду не ослабевала пронзительность ее взгляда.
На миг он почувствовал себя загипнотизированным, потом в голове полыхнуло, ум его деятельно заработал, и внезапная надежда горячей волной разлилась по всему телу:
– «Я бы утратила», вы сказали, имея в виду, что вы бы утратили. Но не я? Я бы не утратил власти?
Теперь она улыбнулась. Это тоже был ответ.
